Перед Самайном открываются двери не только снаружи, но и внутри. И те, что внутри - самые главные. При всем моем уважении к гостям с той стороны, что покидают свои закутки и темные закоулки, чтобы погулять среди нас.
Из черных-черных комнат, изо всех черных-черных щелей, лезут черные кошки. Они не из плоти и крови, но они тот потенциал, который может обрасти шкурой, ожить.
Проговоренное или обретает материю, или истлевает окончательно. То, что не высказано, застыло в статике, готовое к прыжку - или в бездну, или наружу. Слово смещает баланс чаш весов в одну из сторон, и не всегда можно знать точно, в которую. Единственный ориентир, подсказывающий стратегию поведения - желание или нежелание сказать.
Мне хочется, чтобы мои черные-черные кошки спрыгнули в бездну, из своей обманчиво мертвой статики, и прикрыли за собой дверь.
Поэтому я хочу, нет -
мне нужно рассказать о том, что искорежило когда-то. Проехавшись поездом или отравляя по капле. В первый и единственный раз снять с себя ответственность за свои комплексы и жизнь, сказать - милая, все хорошо, все именно так как есть не потому что ты что-то сделала неправильно. Просто у тебя не было выбора. Снять ответственность, заглянуть в глаза обиженной девочке, а потом просто отряхнуться и пойти дальше.
Пожалуйста, выслушай меня но это все так банально и скучно, что у меня нет никакого морального права просить об этом всерьез.
1. Я лет с пяти знала, что сильнее отца. Большую часть времени в моих воспоминаниях он был пьян вдрызг, и я помню, как он плакал при мне. Говорил, что не знает, что со мной и мамой будет, если он вдруг умрет. Иногда у него становилось плохо с сердцем, и я очень боялась. С пяти лет я знала, что мой отец глубоко несчастен. И с этого же возраста я знала, что если со мной будет беда, я постараюсь сделать все чтобы он не узнал. Потому что я сильнее, и я должна его защищать.
2. Моя мать не хотела меня, а еще она не стесняется об этом сказать. Я в ее жизни - это "так получилось, что сделаешь". А еще: "если б я знала, что ты такой вырастешь...". А еще: "ты делаешь это неправильно." А еще: "ты никогда ничего не добьешься". А еще: "это ты тоже делаешь неправильно." А еще: "какие же у тебя некрасивые руки." А еще: "и это неправильно тоже." А еще: "другие девочки умеют за собой следить, красиво себя подавать, за ними много мальчиков бегает, а ты что..." А еще: "ты попадешь в ад, я боюсь за твою душу, тебе нужно к батюшке в церковь." А еще: "ты меня ненавидишь. Когда-нибудь возьмешь нож и пырнешь мать." А еще: "волосы у тебя в детстве были красивые, а стали омерзительно-желтые, фу." А еще: "ничего лучшего от тебя не ждала."
3. У папы очень долгое время была любовница, и жизнь нашей семьи стала напоминать ад, когда это открылось. В то время я верила, что предали не столько маму, сколько меня. Несмотря на то что это был закономерный исход. Сколько себя помню, родители спали по разным койкам, не проявляли друг к другу никакого тепла и интереса, и мать прямым текстом говорила отцу, что не любит его.
4. С семи до пятнадцати у меня была летняя подруга. На каникулах нас развозили по бабушкам, в глухую деревню. Подруга была старше на год, от нее я узнала про секс. И от слов она перешла к делу, втянула меня в игры с соответствующим подтекстом и элементами БДСМ. Поначалу было прикольно и весело, а потом потянулись годы травматичного, жестокого шантажа, что она расскажет об этом бабушке, моему брату, моей маме, всем до кого дотянется, если я не буду делать то что она хочет.
Недавно я видела ее в соцсетях, она успешная и состоявшаяся в жизни, такая яркая, красивая бабочка.
5. Еще у меня была в школе подруга, самая лучшая. А потом она просто сделала вид, что меня нет и никогда не было. Потому что другая девочка ей понравилась больше.
6. В деревне у бабушки были козы, а у коз козлята. Мы с братом обожали с ними нянчиться и играть, потому что росли в то время, когда смартфоны еще не придумали. Мы все лето привязывались к этим козлятам, а потом, на осенних каникулах меня ждал в бабушкином дворе небольшой сюрприз. Освежеванные туши, подвешенные на цепях. Без смазки и подготовки, как говорят.
7. В детстве и подростковом возрасте была у меня собачка, самое родное существо, в котором мне виделся смысл моего существования. Он ушел с бабушкиного двора по весне, его долго безрезультатно искали, я плакала столько, сколько никогда в жизни, и до сих пор плачу, прямо сейчас. Двенадцать лет прошло. Но суть не в этом, а в том, что мне потом рассказала сестра. Оказалось, моего пса нашли застреленным где-то в окрестностях, и родители решили мне ничего не говорить. Чтобы не расстраивать еще больше. После того, как я при них выла в истерике, как мне нужно знать что с ним, и что все что я узнаю будет лучше неизвестности.
Я так и не поговорила с родителями, но это обязательно нужно сделать. Мне важно.
8. Когда-то я умела лечить руками. У мамы в груди нашли опухоль, и это сильно подкосило маму. Она была в довольно отчаявшемся состоянии, и я конечно попыталась с этим что-то сделать. Опухоль заметно уменьшилась, ее благополучно прооперировали потом. Это было единственное время, когда мне казалось, что мама мной гордится. А потом в ее жизнь вошла религия, и я из "дарования" перешла в категорию грешников, которым срочно нужно покаяться и перестать заниматься мерзостью. В церковь я не пошла, но "мерзостью" заниматься не смогла больше.
9.1. В восемнадцать лет меня эмоциональным шантажом принудили к сексу. Женская суб-личность в теле парня. Они оба были магами. Стреляйте раз.
9. 2. До двадцати одного года я с ней/с ним/ с ними встречалась, и в этом не было НИЧЕГО от здоровых отношений. Два.
9.3. Летом, когда я окончательно пояснила, что это пора заканчивать, со мной подрались и со злостью искусали живот. От боли я плакала. Три.
9.4. Я теперь ненавижу длинные волосы у парней и практически всех шизотериков оптом.
А еще мне очень страшно, вдруг я не справлюсь.